Я вышел из Врат Избранности, и, пройдя по Мосту Безнадежности, очутился пред Вратами Обыденности, перед которыми я долго мялся и не решался зайти. Из-за ворот доносились вкусные запахи, один аромат сменял другой, выглядывали и томно смотрели красавицы, и пленяли сердце одним лишь взглядом; доносились звуки шумных, веселых застолий и песни текли одна за одной, одна краше другой; и вина лились там рекой; и реки становились вином; и лица людей пылали радостью и счастием; и всё это видел я из-за Врат, к которым я успел сделать еще один шаг и подошёл уже практически вплотную. И вот одна нога моя уже за Вратами Обыденности, оборачиваюсь, чтобы последний раз посмотреть на Ворота, из которых я вышел, гляжу, а нет уже на самом деле никаких Ворот. Поворотил я голову обратно, гляжу - нет уже и Ворот, в которые я только что входил... и нет между Вратами никакого Моста Безнадежности, никакого расстояния нет, так как и Врат самих больше нет, а, значит, и не измерить никому пропасть между ними; да и нет никакой пропасти, и нет никакой ниточки, ни шелковой, ни золотой между иллюзорными Вратами; и нет, как и не было никаких мостов Ханчжоу и висячих садов; никаких канатных дорог; никакого там фуникулера. Ни фуникулера, ни Мостов, ни Врат не было, потому что, попросту, никогда ничего и не было. Да и быть не могло.