– Э-э, Петрович, ну и резина у тебя. Напильником что ли обтачивал? – Алексеич потянулся к облезлым покрышкам.
– Да, с прошлой зимы не менял, – ответил Петрович, доставая "LM" и протягивая Алексеичу сигаретку. С минуту они молча прикуривали.
– Твоя капремонт-то проходила? – прервал молчание Алексеич.
– Да нет, нулячая ещё. Правда вот, сука, барахлит частенько. Я тут, представляешь, ехал по Садовому и заглох на светофоре. Вот, бля, номер был. Да ещё в час-пик.
– Да ну?! – Алексеич стряхнул пепел.
Что ты, Лёх, там такое было! Все гудят стоят. А бензовоз какой-то разворачиваться стал и застрял из-за меня. ГАИшники понаехали.
– Ну и как же ты?
– Да завёлся с горем пополам.
– А вот я тут тоже как-то влип. Представляешь, еду рано утром в аэропорт. Ну часов 5 было. И туманище, сука, ну ни хуя не видно. Ну я, бля, значит, – он нервно стряхнул пепел, – под 100 иду. По Ленинскому. Ну и светофор, вродь, зелёный был и впереди пусто. И вдруг – красный – и на меня прям из тумана зад "Мерса". Я, бля, по тормозам, но поздно было. Влетел хорошо. "Мерс", к счастью, не 600-й оказался. А тут и муниципалы как-то из тумана вынырнули. Мы, говорят, видели, как всё было – ты, парень, не виноват. Хули, мол, этот разъебай на "Мерсе" так тормознул, когда шоссе пустое было?
– Ну и что ж?
– Да ничего. Выплачивал мне потом этот пентюх за ремонт радиатора и за фары. Да и крыло помял. В кругленькую сумму, в общем, обошлось.
Докурив, они стали копаться в машине. Затем, подняв её на домкратах, начали снимать покрышки.
– Слушай, Лёх, а ведь у меня жена уехала. Ты сегодня во сколько заканчиваешь?
– Да в восемь.
– Ну и отличненько. Давай, бери пузырёк и ко мне. Закуска моя, идёт?
– Конечно, Петьк, ты что!? В полдевятого буду. У тебя код в подъезде не поставили ещё?
– Да нет.
– Ну всё, джаз тогда. Слушай, а может пару пузыриков-то?
– Ой, Лёх, иди-ка ты на север раком! Мне завтра в 6 вставать.
– Ну ладно.

Где-то далеко на севере, мучаясь от голода и холода, умерла маленькая бездомная птичка.


Читать далее: глава 2