С самого детства ему не везло. В то время как его сверстники предавались забавам, присущим их возрасту, он никак не мог найти в этом утешения. Дело в том, что все их игрища казались ему… бесполезными. Потом сверстники выросли, он кое-как тоже вырос и даже умудрился получить бесполезное эмгэушное образование, затем бесполезную работу программиста в еще более бесполезной компании по разработке бесполезнейшего в мире программного обеспечения, которое использовалось не только в этой самой бесполезной стране в мире, но и поставлялось в самые небесполезнейшие страны; впрочем, все они были бесполезными в равной степени, если вдуматься… Но и вдумываться было тоже делом бесполезным, и не вдумываться тоже, и ходить каждый день на работу, и с работы, и засыпать, и просыпаться, и верить в бога, и находить во всём божий промысел – всё это казалось Джиму наибесполезнейше бесполезнейшими бесполезными … как там… тьфу, короче, просто совершенно бесполезными предметами. Делами. Занятиями. Какая разница.

      И вот, прожив так бесполезно половину своей бесполезной жизни, он пришёл к единственно небесполезной, как ему думалось, мысли о том, что нужно искать в жизни что-то единственно небесполезное. Он в своем отчаянии и черной меланхолии склонен был думать, что такая вещь обязательно существует в бесполезном мире, да, черт возьми, хотя бы в его бесполезных сновидениях же она должна существовать! Но вещь никак не находилась, шли годы, а всё оставалось по-прежнему бесполезным. Его бесполезные школьные товарищи уже стали директорами своих бесполезных фирм, прекратили шалить и гонять палками кошек, образумились, и стали исправно платить бесполезные налоги бесполезному государству, в их кабинетах над их директорскими столами появились бесполезные картины с бесполезным президентом; а кое у кого даже с не менее бесполезным вождём революции; эти его бывшие товарищи уже успели жениться на бесполезных женщинах, нарожать бесполезных детей, а некоторые даже отправить этих самых бесполезных детей в еще более бесполезные школы… бесполезные квартиры с бесполезными евроремонтами этих бывших товарищей уже были до отказа набиты всякими бесполезными джакузи, бесполезными полами с подогревом, бесполезными раздвигающимися стенами… и прочим хламом, к которому только и подходил один единственный в этой вселенной эпитет – бесполезные. Короче, бесполезный на бесполезном сидит и бесполезным бесполезно погоняет. Так думал Джим, но, как мы уже упоминали, единственной его надеждой, надеждой всей жизни было найти нечто небесполезное. Но с годами он понял, что в этом бесполезном мире он не найдет свою небесполезную вещицу. И тогда он пришел к мысли, что нужно искать другой мир, возможно, вообще другую вселенную, которая уж точно окажется небесполезной. Ведь не может же так не везти всю жизнь? Бывают же, как там все эти бесполезные люди говорят, черные и белые полосы, и на старуху бывает проруха ну и прочая бесполезная чушь. А вдруг небесполезная?! С тех пор он только и думал о том, где бы найти дверь в другой мир, а может даже в другую вселенную, уж, конечно, небесполезную!

      И однажды он нашёл-таки эту дверь. Однажды она вдруг материализовать из ничего и распахнулась прямо перед его носом. «Можно, конечно, подумать, что это галлюцинация, морок, но что в этом бесполезном мире вообще реально?», - думал Джим. Да и вообще, если очень захотеть, можно и в небесполезную вселенную улететь! Но на всякий случай Джим дверь всё же опасливо потрогал – вполне себе реальная на ощупь дверь. Такая же как и другие двери в его квартире. Ну разве что дверного глазка в ней не было, как и дверной ручки. Но петли-то были. И может даже очень себе не бесполезные петли! Ему очень хотелось надеяться, что всё же не совсем такая же это как все остальные бесполезные дверь. Бесполезные, потому как ведут из пустого в порожнее, из бесполезного в бесполезное. А эта, смотри-ка, всем дверям – Дверь! Миру – мир. Труду – май. Бесполезному – небесполезное, однако! И Джим, наконец, решился и толкнул наружу небесполезную, как ему впервые в жизни показалось, дверь в небесполезную, в чем на сей-то раз он уж точно был уверен, вселенную. Тяжело, со скрипом, дюйм за дюймом ползла давно никем не открывавшаяся дверь (надобности в ней ни у кого давно не возникало) и ширился просвет в небесполезную вселенную, а Джим с замершим сердцем ждал появления первых небесполезных вещей в первой небесполезной вселенной его жизни…. Вот появились первые яркие звёзды и туманности, они быстро неслись на него, приближаясь с немыслимой скоростью. Эх, быстрее бы понять - бесполезные или нет?! Но что это? Только не это! О, ужас, все они выглядели настолько ничтожными, настолько бесполезными, что сначала Джим подумал, что это дежавю, и он просто еще не отделался от привычного восприятия бесполезности всех вещей в своей привычной бесполезной вселенной. Но вот звезды приблизились так, что он смог разглядеть вокруг них планеты, а на планетах атмосферу. Чуть погодя появились очертания крупных городов, светившихся огромными разбросанными светлячками в чреве огромного монстрообразного существа, настолько знакомо-бесполезного. Всё что ни показывалось ему, всё что ни приближалось, ни неслось на него с дикой сверхсветовой скоростью, было привычно бесполезным. «Но такого не может быть!!!», – в припадке черного отчаяния заорал Джим. И вскоре увидел, что одно отличие от его бесполезной вселенной всё же было: на каждом новом предмете, будь то солнце или конфетный фантик на лужайке в парке, гордо красовалась вышитая золотыми буквами надпись: «небесполезный фантик», «небесполезное солнце», «небесполезная вселенная»…