27 августа. После ночи в палатке в сырой речной пойме я нехило продрог. Значит пора точно искать вписку. Поспрашивали местных жителей, вышли на администрацию села. Там мне подсказали «гостиницу», где я и устроился. Сообщаю для всех: с. Кыра, Читинская область, ул. Пионерская, Государственное Промысловое Хозяйство (чаще называют Охотпромхоз). Цена меня вполне устраивала — 400 рублей в сутки. Собственно, я лежу тут на кровати и пишу эти строки. Зимой тут останавливаются охотники, а летом никого. В комнате три кровати и диван; мне принесли телик, хотя я совсем об этом не просил. «Удобства» во дворе за «сарайками», вода в бочке, газовая плита. Душа нет. Позвонить — нужно договариваться с бухгалтером. Мой «билайн» уже давно ничего и никого не ловит. Он и в Улан-Удэ не работал, только в Иркутске. А мне давно пора уже сообщить маме о себе, ведь несколько дней без связи! Тётя, которая меня тут вписала, ушла домой на обед «ненадолго», часа полтора я тут совсем один! И мне оставили ключ и висячий замок, чтобы при уходе я закрывал избушку снаружи. В общем, полные пять звёзд, как вы уже поняли :)
Много интересного сегодня рассказал сменщик тётушки-хозяйки. Володя — пожилой мужчина, чуть седеющий, с цепким взором настоящего охотника. Он здесь работает уже много лет, главный охотовед всего кыринского лесного хозяйства. Один из рассказов даже заставил меня немного поёжиться от неприятного ощущения, что прямо сейчас, ночью, он может повториться! А дело было вот как. Летом в гостинице, как я уже писал выше, никто не останавливается, для охотников — не сезон. Однако раньше иногда заезжали на постой менты, сопровождающие зэков в Читу, где есть соответствующие учреждения для них. И вот как-то раз приехали, рассказывает Володя, какие-то ментовские шкеты, нажрались, подрались и начали стволы уже друг на друга передёргивать. А Владимир дежурил тут как раз ночью. Он взял, отобрал у них автоматы и пистолеты, одному вообще по морде заехал. На утро, говорит, извинялись перед ним… Суровый мужик Володя, надо сказать. Мне даже долго в глаза ему смотреть было как-то неловко. А еще показывал он мне схемы и охотничьи карты (ничего не понятно! Я и в обычных-то, для простых людей, мало понимаю!), рассказал, что в кыринских охотничьих угодьях водится практически любая дичь! От мыши до рыси, медведя, лося и оленей! А директор Сохондинского заповедника, оказалось, Володин друг, да и зам — тоже. Если бы я захотел, Володя бы запросто устроил бы мне прогулку по заповеднику, и предлагал мне это неоднократно; но без упрямого Лёнича я уже не пойду, да и встреча тут у нас с ним назначена… От Алтана, рассказывает Володя, можно доехать до кордона заповедника по реке. Дальше нас бы на лошадях довезли до р. Ингоды, через Гольцы. А там на резиновой лодке мы могли бы доплыть до Улан-Удэ или Читы… На реке есть место, где скала рассекает её надвое, а за этим — большой водопад. Там, говорит, видно, как ныряют толстенные рыбы метровой длины! Аж дух захватывает, даже бывалый охотник Володя рассказывал об этом с блеском в глазах. В лесхозе есть зимовья, каждый год разные, так как они гниют и обваливаются. Есть базы и есть табун лошадей в сто голов, за ним присматривают. Завтра Володя, возможно, как раз поедет туда всё проверять. Рассказывал, что как-то жил в тайге полтора месяца. А когда-то давно был в числе группы, которая прокладывала просеку на границе с МНР. Наверное, вот Володя-то имеет полное право повторить слова из стёбной (это для кого как) песенки Макаревича: «не понять вам, живущим в квартирах, пидорасам, студентам, жидам… красоту настоящего мира, где бродить только нам, мужикам…». Да, это действительно совсем другие люди. По сути, мне даже нечего было ему сказать. О чём я буду с ним говорить? О компьютерах, о музыке? О духе? Здесь не рассуждают, здесь просто живут по-настоящему. И я вдруг ощутил какую-то беспомощность, пустотность всей своей жизни. Живя в московских квартирах, философствуем о «высоких материях», о жизни, которую на самом деле видим всего лишь под одним неказистым углом… а кто-то и вовсе только на экране телевизора или монитора… И несмотря на всё это мне хочется в Москву, хочется домой, где привычно, сутками будет работать комп, где всегда есть безлимитный инет, теплая ванна и еда в холодильнике. И где я опять начну свои вечные поиски, где буду впадать в депрессии и бухать как черт, и страдать от вечного вселенского одиночества, от собственной пустотности и ненужности… А Володя — он просто находится на своем месте. Было б о чем подумать, если б не было так кристально ясно и понятно.
...ну а Лёнич, видимо, где-то поставил палатку, ужинает и всем доволен. Надеюсь, он не особо замерзнет ночью, ведь ночи становятся холоднее – самый конец лета как никак.
